МГ “Пьяный кролик”

Мир - это одна большая игра, кто-то игрок, кто-то мастер

Рубрика - Творчество

23.03.2009, рубрика "Творчество"

[.] Тук-тут-тук. Я тут!
Волк отвлекся от разобранного системника и посмотрел на экран. Подумал и ответил.
[neiromant] Ну привет, раз ты тут.
[.] А я знаю, чем ты сейчас занимаешься…
[neiromant] чем?
[.] Ты сейчас разбираешь старые системники, пытаясь выделить из них хоть какую-то пользу…
Волк осмотрел комнату, два десятка системных блоков в самом разобранном состонии загромоздили её почти всю, лишь не большое место, именуемое кроватью и стол с рабочим компом были слегка свободны. Он вспомнил всех, кто мог знать об этом, все их аськи он помнил наизусть.
[neiromant] ээээ…
[.] не парься, я много чего знаю.
[neiromant] может, подскажешь тогда чего?
[.] тот системник, который ты держал в руках – совсем плохой, а старый сервер, может вполне сгодиться.
Волк с сомнением посмотрел на 30кг дуру, которую в одиночку еле донес.
[neiromant] он же совсем мертвый…
[.] Не совсем, блок питания поменяй, мозгов добавь.
[neiromant] ээээ, ты уверен?
[.] Уверена. Я много, что знаю…
[neiromant] прости за нелепый вопрос, а кто ты?
[.] Я – точка, дух мира компьютеров.
***
Волк проснулся от того, что кто-то постучался в аську. Неяркий свет освещал небольшую комнату, почти полностью заваленную наполовину разобранными компьютерами. Какой странный сон. Он посмотрел на монитор:
[.] Тук-тут-тук. Я тут!
Пользователь давно отключился, Волк подлез к клавиатуре и набрал.
[neiromant] Подожди, скажи: а рай для погибших компьютеров тоже есть?
Ответа не было. Он с сомнением посмотрел на старый сервер. Он бесперебойно отработал десять с небольшим лет. Хорошая машина была, надежная. И теоретически запчастей на его ремонт можно было набрать, разобрав часть других компьютеров. Волк подумал и решил рискнуть… интересно, думал он, есть ли рай для умерших компьютеров?

23.03.2009, рубрика "Творчество"

На этот раз совсем коротенькая сказка.
Он сидел в сумеречной комнате вооружившись большой иглой. Пахло маслом и горящей свечкой. Он ждал. Неожиданно он сделал резкое движение, и поймал минуту на иголку. Он присмотрелся. Война, убийства, страх, боль. Он раздраженно бросил иголку с пойманной минутой в угол. Иголка была испорчена, а минута ему не понравилась. Он достал новую иголку и принялся ждать. Наконец он решил – подходящий момент, и взмахнув иголкой поймал на неё минуту. Он присмотрелся. Добыча была чудо как хороша, на войне был обед, На востоке любовались луной, на западе работали и отдыхали, он видел веселящуюся компанию, он увидел неизвестного художника, рисующего водопад, компанию увлеченно занимающуюся групповухой, инженера, создающего новый двигатель. Самоубийцу, бросающегося под поезд…
- Кыш, кыш, кыш – зашипел он – не смей портить мою минуту!
Он набрал полные легкие воздуха и подул.
Неожиданный порыв ветра подхватил горе-самоубийцу, и бросил на соседний путь. Люди, видевшие его попытку самоубийства побежали в месту. Поезд прошел рядом. Горе-самоубийца удивленно смотрел на движущиеся вагоны…
Ловец взял иголку с минутой и поставил в шкаф, на подставку, рядом с такими же пойманными минутами. Минута была хороша. Он ещё раз посмотрел на неё:
На северном полюсе пили водку. Негры танцевали странный танец – ритуал. Небольшой рыболовный катерок тихонько бороздил просторы океана. Графоман писал сказку про него…

23.03.2009, рубрика "Творчество"

В огромном ярко освещенном цехе стояла тишина. Волк поменял значения задержек на роботе, и включил участок. Ууууу… запела линия. Ууууу… присоединилась к ней вторая. Пустые бутылки понеслись мимо робота. Дзынь, ссыпались стекла разбитой бутылки в корзину. Волк остановил линию. Тишина снова поглотила цех. Он развернул по кадровую съемку движений робота. Фотография бракованной бутылки, поворот, вторая фотография, анализ, сброс, сброс срабатывал на четверть бутылки раньше. Он опять углубился в настройки робота, чуть увеличить задержку до сброса. Через десять минут он решил, что задержка была нормальной, подошел к линии, на которой ровным рядом стояли одинаковые зеленые бутылки, достал одну из них, и приложил её об пол. На бутылке появилась трещина. Волк удовлетворенно осмотрел трещину, и поставил бутылку обратно на линию. Вернувшись к ноутбуку он снова включил камеру, затем запустил участок. Ууууу… запела линия. Ууууу… присоединилась к ней вторая. Бутылки понеслись мимо робота. Дзынь, ссыпались стекла разбитой бутылки, дзынь, ещё одной. Волк остановил линию. Покадрово пролистал запись. Теперь все было в порядке. Он открыл тяжелый журнал с расчетами значений и записал туда новые коэффициенты. Завтра должны были запустить новую щелочную машину, с ней линия розлива должна была выйти на номинальную скорость, и надо было настроить сканирующих роботов. Он демонтировал камеру, отключил ноутбук от робота и перешел к следующему участку. 1500 тысячи налитых заранее и неупакованных ещё бутылок стояли, дожидаясь пока он начнет тестирование этикировочной машины. Волк запустил и остановил несколько раз наклейку этикеток, прежде чем убедиться, что все в порядке. Сканирующий робот на конце линии разбил несколько бутылок, которые не соответствовали настроенным нормам допуска и ноздри волка защекотали тонкие ароматы свежего пива, только с утра доставленного из бродильного цеха. Он снял пару бутылок и убрал к себе в рюкзак. Палиться было не хорошо, подставлять охрану тоже, но настолько свежего пива в магазине было не купить. Наконец он решил, что линия может работать на новой скорости, и включил её упаковать, все что осталась для тестирования. Бутылки обклеивались, собирались в ящики, ящики собирались по 20 штук на паллеты, паллеты обматывались пленкой и уезжали по транспортерам на склад. Последняя паллета получилась не полная, волк проводил её взглядом и остановил линию. В цехе вновь воцарилась тишина. Где-то на гране слуха было слышно как на складе завели погрузчик и принялись расставлять паллеты. Волк подхватил рюкзак с честно стыренными двумя бутылками и пошел из цеха на улицу. Включив на посту охраны сигнализацию он покинул завод. На улице был ветер. Телефон тихонько зазвонил. Волк посмотрел на номер. В Хабаровске было далеко за полночь.
- Привет, Катя, ты чего не спишь?
- Мне страшно. Расскажи мне сказку, дядя Волк!
Волк усмехнулся.
- Сказку говоришь, ну слушай сказку… - волк принялся рассказывать
***
В общем давно это было, когда жили доблестные славяне. И столицей их был славный город Киев. И жил в Киеве славный воин Воломир, и была у Воломира на большая дружина. Славная дружина. Ходил Воломир в походы, на татар ходил, добычу большую приносил, а потом праздновали Воломир с дружиной успехи. Очень любили праздновать, и всегда праздновали в таверне у Дамиры, потому что варили в таверне у Дамиры напиток, который больше нигде не варили, пивом называя оный. И вот влюбился Воломир в восточную красавицу. Сосватал её, и стала она женой его. Только ревновала она его очень к Дамире. Долго думала красавица как сделать так, чтобы не ходил муж к Дамире в таверну, и придумала. Наняла она мужиков попроще, чтобы они почти задаром устроились помогать Дамире, и выведали секрет пива. Ну в общем выведали мужики все секреты у Дамиры, а красавица восточная раздала их по всем трактирам славного города Киева. Воломир очень удивился, когда его жена показала другой трактир, в котором тоже варили пиво, потом ещё один. И в следующий раз вернувшись с добычей в другой трактир отправился. Узнала Дамира о предательстве, и закрыла свой трактир навсегда, и прокляла напиток божественной влаги, чтобы все кто пил его много становились толстыми и страшными.
***
Автобус довез волка по его остановки, он вышел на улицу, проверив, что пиво до сих пор а рюкзаке, и продолжил:
- Вот такая вот сказка. Не пей пива много, а теперь беги спать, а то мама проснется и будет беспокоиться.
- Угу – сказал детский голосок на том конце, и связь разорвалась.
Волк устало улыбнулся.

23.03.2009, рубрика "Творчество"

Его чувства сильно обострились. Он чувствовал запахи, много запахов. Его зрение сильно изменилось. Он начал понимать скрытую природу вещей. Путь на восток не принес долгожданного облегчения, только новый опыт и новое разочарование.
Горячий шоколад и крепкая доминиканская сигара чуть скрадывали вечер одиночества. «Нельзя. Нельзя быть собой. Ты должен играть лучше. Ты должен играть увереннее. Сентябрь ещё не кончился. Учись, пока есть время.»
Струйки дыма плыли по комнате, заполняя все пространство, проникая в маленькие углы и щели. Они рисовали в воздухе новые страны и новые страницы его жизни.
Он вытянул ладонь. Кусочек дыма мягко лег неё. Путь звал. Город призрак, нижний город людского сна. Известный, только двоим, однажды побывавшим в нем. Он лениво потянулся и достал телефон.
- Привет, ты не спишь?
- Не, привет, ты же знаешь, что я не сплю по ночам.
- Я у вас. Можешь мне одолжить мотоцикл до завтра-обеда?
- Ну, давай, подскакивай.
Он лениво потянувшись встал и пошел одеваться. На улице было холодно, не как холодно в Питере, а как в настоящей Сибири. Он сделал круговой жест рукой и облака начали расходиться, освобождая пойманную луну. Дешевое такси, с обкуренным марихуаной водителем и через полчаса он стоял на заветном пороге.
Не высокий изрядно захмелевший гном встретил его на пороге.
- О, ништяк, какими судьбами?
- Путусь!
Гном расхохотался, вспугнув стаю ворон.
- Поехали со мной?
Он тихонько принюхивался ко двору. С тех пор как ушли люди, прошло совсем немного времени. Ещё пахло сгоревшим бензином, ещё тускло в свете разгулявшейся луны виднелась примятая трава. От гнома пахло спиртом и женщиной. Впрочем, женщиной от него пахло всегда, впрочем, как и спиртом. Он улыбнулся. Он помог выкатить второй мотоцикл и они рванули. В этом городе были очень плохие дороги, но в это тоже была своя прелесть. Ни кто не обратил внимания на двух ночных путников свернувших в узкий переулок, здесь не принято было обращать на что-то внимание. В этом тоже была своя прелесть. Не сбавляя скорости, он сделал особенный жест рукой и дорога к призрачному городу открылась. Мотоциклисты заехали в него и остановились. Полупрозрачные дома из стекла были давно разрушены и брошены. Ветер гулял улицами, а свет луны, проходя через остовы зданий раскрашивал мир в самые яркие цвета.
- Охуеть… - сказал гном, чуть не подавившись сигарным окурком.
Дорога под их ногами чуть вибрировала, наполняя незаполненное бликами луны пространство мягким чуть голубовато белым светом. Город без людей, только для двоих, сейчас совершенно пустынный почти не изменился. Но этих двоих там больше не было. Он встал на колени, сущность оборотня с годами все больше давала о себе знать. Он учился жить с ней. Он посмотрел на город другим, доступным только настоящему оборотню взглядом. В тех пор как волчья кровь в нем проснулась окончательно, он очень хотел это сделать, только обстоятельства не давали ему времени. Такой же яркий мир, дом, но что-то в доме, на втором этаже, привлекло взор. Он что есть сил, бросился туда. Захрустело осыпавшееся под ногами стекло. Стол, на столе у окна записка. «Я знаю, что если ты захочешь умереть, ты прежде придешь сюда, и найдешь это письмо. Я знаю, что ты меня не простишь, да мне собственно этого и не нужно. Хочу, чтоб ты знал, что я очень жалею, о том что так получилось, ты был лучшем моим учителем. Но ты просто обычный человек, пусть даже очень посвященный и талантливый. И мы не сможем быть вместе. Я очень привязалась к тебе. И потому ты должен жить. Твоя М. РС: Не обижайся, я наложу на тебя проклятие, чтобы ты не смог быть счастлив не с одной девушкой, ты его ещё не заслужил, но скоро заслужишь». Он вздохнул: «За двадцать лет, ты так и не научилась видеть кровь оборотней, а оборотни никогда не думают о самоубийстве. Извини, я не знал об это письме, когда убил в тебе мага. Могла бы, и сказать словами. Извини, я правда любил, первый и скорее всего последний раз в жизни». Он аккуратно положил послание и вышел на улицу. Без двоих безумных город был совсем пустой. Подойдя к мотоциклу, он послал заклинание, последний его подарок призрачному городу, умершей любви. И сотни спящих путешественников один за другим начали появляться в городе. Он посмотрел, как медленно неохотно восстанавливаются дома, как постепенно набирают света дороги. Нет, он больше сюда не вернется, после того, как маг умер в М., ему не чего было здесь делать. Он просто пустил в этот город тех, кто действительно, по его мнению, был достоин. Он был уверен, что про этот город напишут стихи и сказки, но он не хотел их слышать. Мотоциклы взревели, и повезли их обратно в реальность. В небольшой городок на востоке. Здесь всем было все по фигу. Здесь начиналась другая жизнь. И он здесь работал обычным программистом, а она обычным актером. И в последние годы просто обычным актером. Её не растраченный талант стал первой жертвой её тщеславия. Его мастерству все удивлялись, и ни кто на самом деле не знал, как тяжело нажимать на клавиши или держать отвертку, когда у тебя под кожей боевые когти, и как тяжело дожидаться пока мясо готовится, когда ноздрями чувствуешь еле уловимый запах крови…

23.03.2009, рубрика "Творчество"

- Смотри в эти звезды. Видишь Золотого осла и богиню ослов восьмикрылую ослицу Ок-Таву? Видишь крылатого Серебряного волка, между ними? А знаешь, как это было? Я расскажу.
Старый пират поправил повязку на глазу, раздымил трубку и продолжил.
Ослы очень умные животные, но говорят они редко. Очень редко. Когда-то они ещё и летать умели. Не все, конечно, а только самые умные. И была у ослов прекрасная богиня – восьмикрылая Ок-Тава. И был у ослов ослиный король – Золотой осел. То есть на самом деле ни каким золотым он не был, просто в свете зари его прекрасная шкура отдавала золотом, отсюда и прозвали – золотой. И влюбился золотой осел в прекрасную Ок-Таву, и Ок-Таве он тоже смог понравиться, и сложилась прекрасная пара. Только не долго длилось их счастье, потеряла Ок-Тава от счастья бдительность, и не заметила, как крылатый Серебряный волк крадется по небу. Близко подошел волк, бросился на Ок-Таву и вцепился железной хваткой в её горло. Ок-Тава била копытами, крыльями, но волк все сильнее сжимал стальные челюсти. Наконец захрипела она последнем издыханием и свалились Серебряный волк с Ок-Тавой с небес. Не успел, не успел, Золотой осел спасти возлюбленную, хоть и спешил, что сил было. Не угнаться ослу за волком. Вышел он на тучу и стал требовать крови волчьей. И взлетел Серебряный волк, и сошлись в схватке израненный и уставший волк, с освирепевшим ослом. И понял волк, что проигрывает. Мало говорят ослы, да только волки говорят ещё меньше, потому что волки премногоуменее ослов. И сиганул волк вниз, в лес, увлекая за собой осла, в самую дремучую часть леса. И осел полетел следом, только осел не бывший ни когда в лесе запнулся в ветвях, чего и надо было Серебряному волку. Волк кружил, вокруг нанося все новые и новые удары, пока Золотой осел не затих.
Когда кончен был бой, волк снял с окровавленных деревьев тушку золото осла и понес в дар прекрасной Белой волчице. Очень удивилась Белая волчица, узнав в тушке короля ослов. Но Серебряный волк затевал что-то ещё, он улетел. Не выдержала земля такого издевательства над прекрасной Ок-Тавой, и там где упала она и её кровь обгорила землю получилась большая пустыня, в которой ни чего не могло расти. А Серебряный волк нес её и туда куда падали капли крови, образовывались огромные кратеры в океане, и такие же огромные горы на земле. Холодные горы. Пустынные. Но закон природы таков, что если где-то что-то убывает, значит где-то и прибыть должно. И увидев Серебряного волка, несущего мертвую Ок-Таву Белая волчица влюбилась в него. Влюбилось той самою любовью которою любили друг-друга Ок-Тава и Золотой осел. И пировали они двумя самыми славными ослами в мире, не замечая, как земля под ногами превращается в пустыню. И любили они друг друга, и Серебряный волк охотился на летающих ослов, и приносил их Белой волчице. А когда последний летающий осел был съеден, на свет появились семеро прекрасных маленьких летающих волчат. Они были наивны и красивы, и увидав их однажды в небе люди, которые тогда ещё были немного дикими решили, что это ангелы, и приручили их. И связали многие люби их судьбу со своей. Так появились рыжеволосые зеленоглазые дети, унаследовавшие великую любовь двух волков. Страстную, яркую и безумно сильную. А волчата выросли и разбрелись по свету, дав новую жизнь многом волчьим стаям. Но души Золотого осла и Ок-Тавы оказались сильнее времени, и стали созвездиями, стала созвездием и душа крылатого Серебряного волка, а Белая волчица? А Белая волчица до сих пор ходит где-то по земле. Ведь если умирает один бог, то где-то появляется другой. А там где упала Ок-Тава и там где пировали волки, до сих пор простираются две великие пустыни…

23.03.2009, рубрика "Творчество"

- Они живые, живые, доктор, живые!
Серые глаза с безумным зеленым отливом умоляюще смотрели на него.
- Успокоительное, да?
Доктор молча кивнул. Бывший программист, большой научный деятель молча вытянул руку. Доктор молча сделал укол.
Раздался стекольный звон, сквозь разбитое окно влетел огромный серебристый волк, на звон в комнату ворвались санитары, волк бросился на них. Завязалась борьба. Через пару минут волк расправился и ними, от разбрызганной крови комната покрылась красным, доктор стоял в ужасе. Волк повернул к нему свою окровавленную морду и прыгнул. Он шеей ощутил прикосновение волчьих зубов, и потерял сознание.
Через секунду он очнулся. Комната была в порядке. На стуле сидел бывший программист. Он на не гнущихся от страха ногах подошел к сейфу с лекарствами. Лекарства стояли как попало, не на свои полках. «Какой бред, кто так ставит лекарства» - отметил он про себя, и тут его взгляд упал на пол. На линолеуме остался волчий след. Он нагнулся, и дотронулся до него, под его рукой след растаял. Он вернулся к сейфу, лекарства стояли в порядке. «Бред!» подумал он так и не решив, какое лекарство для него самого ему сейчас нужно.
Бывший программист молча протянул ноутбук. Доктор взял. У бывшего программиста были очень богатые друзья, они добились, чтобы ему выделили отдельную комнату, много много помогали и его тоже всяко обеспечивали. Они очень жалели его, и сильно вкладывались, чтобы в больнице хорошо к нему относились.
За смену он ещё несколько раз просмотрел всю комнату. Нет, все было в порядке. Выходило, что болен именно он. Он прошелся по всевозможным вспомогательным симптомам. Нет, не болен… ни каких симптомов не было. Придя домой, он бросил портфель в угол, достал ноутбук.
Китайская мифология… он ушел в чтение… отвлекшись лишь поздно ночью он обнаружил, что рядом с ним стоит и читает с экрана золотой осел.
- Ты кто? – спросил он у осла – И что ты вообще тут делаешь?
Осел посмотрел на него умными глазами и кивнул в сторону. Доктор обернулся. Стояла прекрасная, слегка полненькая девушка, с крыльями за спиной… золотистые кудрявые волосы, зеленое открытое платье, и крылья… восемь крыльев… Она тихонько подошла, и приложила палец к его губам. Доктор замер. Такое нежное горячее прикосновение. Она осмотрелась во круг, и поцеловала его. А потом еще раз приложила палец к его губам.
- Кто ты? – на выдержав, прошептал доктор.
- Оккк-Тааааваааа – её шепот наполнил мир вокруг, словно музыка.
Он встрепенулся. Осел и Ок-Тава исчезли. В тишине было слышно как бьется его сердце.
- Ок-Тава – сказал он сам себе.
Сон морил ночь, но сон не шел… Доктор понял, что влюбился… влюбился как много лет назад… искренне, честно и до конца… «Ок-Тава, Ок-Тава, Ок-Тава» было в его голове…
На смену он пришел как убитый. Он разыскал программиста и решил, что начнет сегодня с него. Программист сидел в своей палате, разбираясь с очередным ноутом. Ноутов у него было несколько и он периодически менял их. Доктор зашел в палату.
- От-Тава – сказал он.
Ноут выпал из рук программиста и брякнулся на пол.
- Они живые, живые, доктор, живые! – программист подбежал к нему.
- Я знаю – сказал доктор, посмотрев в абсолютно безумные глаза программиста.
- Доктор, только не дайте…
На этих словах программист потерял сознание. Доктор осмотрел его. «Надо было сначала ему укол сделать, тогда бы он успокоился и все объяснил, ладно в следующее дежурство сделаем так» - промелькнула мысль в голове доктора.
Вечером, когда он уже лег и собрался выключить свет золотой осел снова пришел. Доктор напрягся. Немого спустя, появилась и Ок-Тава. Она сильным движением уложила, попробововавшего подняться было доктора, сбросила платье и легла рядом. Долгий поцелуй, жаркий и нежный. И её тело горячее и холодное одновременно, и она рядом… потом он уснул. Утром на смятой постели осталось несколько перьев из её крыльев. Но когда он пытался взять хоть одно из них они таяли в воздухе…
С утра он опоздал и несся по коридору, когда заметил огромного волка несущегося ему навстречу. Волк прыгнул на доктора, и сбив в его с ног прорычал:
- Где они?
Доктор не в силах ни чего сказать от страха только моргал глазами. Через минуту волк исчез. Подбежавшая уборщица.
- Вы не ушиблись? Тут мокро, нельзя по мокрому так быстро бегать, давайте помогу вам подняться?
Он нашел программиста, и запыхавшись ввалился в его палату.
Программист смотрел на него усталыми глазами.
- Поздно – сказал он.
Доктор набрал успокоительного и сделал укол программисту.
- А теперь все по порядку.
- Поздно. Серебряный волк снова убил золотого осла и прекрасную Ок-Таву. Я никогда, никогда не смогу их спасти… - программист заплакал – на небе, там на небе…
Больше доктору добиться от него ни чего не удалось. Смена закончилась очень поздно, и выйдя на улицу он посмотрел на небо. Серебряный волк созвездием взирал на него с небес, он чуть поискал по небу и нашел и золотого осла и прекрасною Ок-Таву. Созвездия, они всегда были тут, но он смотрел на небо и не замечал их.
Его мысли были вне себя… он вернулся домой… дома было пусто… всю ночь он просидел над ноутом, только щемящее чувство потери его не оставляло… утром он снова первым делом начал осмотр с программиста…
- Я изменил программу… я пробовал… быть может… я не знаю… серебряный волк… - ни чего больше добиться от него не получилось.
Вернувшись домой доктор увидел дверь квартиры слегка приоткрытой. Он снял ботинки, и босиком бесшумно, чтобы не спугнуть пробрался в квартиру. Он был на кухне. Доктор с размаху ударил его по голове, и вор осел. Доктор достал телефон и набрал номер участкового. Перевернул вора лицом к верху. И увидел, что это был не он а она. Прекрасная юная девушка.
- Алло – раздалось из трубки.
И тут он заметил среди прочей грязной одежды амулет, с нарисованной на ней Ок-Такой. Он сбросил звонок.
- Ок-Така – тихо прошептал доктор.
Девушка очнулась, попыталась вырваться из его цепких рук, потом приложила палец к его губам.
- Не выдавайте меня пожалуйста, я ограблю сотню квартир, я принес вам сколько попросите, только не выдавайте меня пожалуйста. Делайте…
- У тебя амулет Ок-Тавы, откуда он?
- Меня зовут так…
Он молча растегнул на ней рубашку и провел ладонью но юному тельцу. Тепло и холод… вне сомнения это была она…
На следущий день он вернулся в больницу. Ему передели, что программист умер, у него ночью был приступ, и не успели откачать. Он защел в его палату, подошел к полке, где у программиста стоял все ещё включенный ноутбук, и пошевелил мышкой.
Одна надпись… «спасибо вам доктор, я бы сам не смог!»

23.03.2009, рубрика "Творчество"

Давно, когда люди ещё не были такими злыми, жил на свете торговец Хурайра. Торговал он всем, и была у него лавка, не то, чтобы очень большая, но и не из самых маленьких. Жил Хурайра с дочерью, добро копил, пока не случилась беда. Султан, живший неподалеку решил расширить свой сад, и загородил забором лавку Хурайры. Не стало видно лавки с дороги, не стало и посетителей у Хурайры, день за днем все горестней ходил Хурайра, предчувствуя свое разорение и нищету. И случилось бы оно, не зайди к нему в гости местный маг.
- О чем грустишь, Хурайра?
- Да вот видишь забор тот? Погибну я из-за забора этого проклятого! Не станет султан угождать торговцам, а я врос в эту лавку. Стар стал, не переехать мне теперь и не начать все заного.
- О, знаю я чем помочь тебе! – молвил маг – протяни ладони!
Хурайра протянул ладони, маг достал волшебной травы и провел по ним несколько раз.
- Все, теперь выйдешь ночью, когда ни кто не видит, дотронешься до забора, и нет его, только осторожней, не касайся ни чего ладонями больше!
Обрадовался Хурайра, что пришел конец мучениям его, дождался полуночи, и вышел к забору.
- Ну что же, не прав султан – и с этими словами прикоснулся к забору.
В миг на заборе появились трещины, и упала ненавистная стена, улыбнулся Хурайра и пошел домой.
На утро куча каменщиков трудились над восстановлением стены, а в следующую ночь Хурайра вновь снес забор, так продолжалось семь дней, потом султан решил забить и перенес забор на старое место. В гору пошли дела у Хурайры, видя что хорошо все у отца и дочь его Наджа тоже влюбилась, только не понравился Хурайре избранник Наджи, запретил он ей с ним встречаться. Расстроилась Нажди, обиделась на отца и сбежала из дома со своим избранником. Не вытерпел Хурайра предательства такого и пустился искать по городу свою дочь. Хурайра бежал, снося на своем пути заборы и разрушая дома, он заглядывал всюду, оставляя после себя лишь груды обломков.
- Вернись Наджи! Убъю нафиг – кричал он.
Разрушив полгорода, Хуйрайра нашел свою дочь, и грубо схватил за руку. В один миг умерла прекрасная Наджи, не успев сказать даже слова. Хуйрайра опустился на колени перед её остывающим телом и горько заплакал. Только сильный удар вернул его к действительности.
- Хурайра – сказал маг, нашедший его по следам разрушения – я подарил тебе, великое чудо, чтобы вершить справедливость, а ты убил свою дочь, ты оставил без крыши над головой половину города, ты предал меня, я проклинаю тебя. Душа твоей дочери будет блуждать по миру и прятаться от тебя за самыми высокими заборами, а ты будешь вечно жить, вечно скорбить, пока не найдешь её и не выпросишь у неё прощения! А теперь убирайся, убирайся прочь из этого города – предатель!
***
- О, раббак – сказал араб, осмотрев уничтоженный забор – не иначе как Хурайра тут побывал…

23.03.2009, рубрика "Творчество"

И создал бог землю, и трав всяких создавал кучу целую и деревьев и растений. И даже оленей успел создать. В один из обеденных перерывов спустился бог на землю и увидел как кушают олени кофейные зерна. «Хм, интересно» - подумал бог, сорвав пару зерен и отравив их за щеку. «О, вкусно – решил он – только чего-то не хватает». Он собрал пригоршню кофейных серен и ушел на небо работать дальше. Вечером, когда работа была завершена он начал экспериментировать с зернами. Он толок их, смешивал с различными веществами, но это было все равно что-то не то. Через две недели экспериментов он обнаружил, что если их предварительно немного погреть в молнии, они получаются вкуснее, но все равно чего-то не хватало. Работа над землей все больше подходила к концу, а бог все так и не мог понять, что же ему не хватает в кофе. Он уже почти совсем огорчился, когда в его голове пронеслась офигительная мысль. «Вот, я знаю, как узнать чего не хватает в кофе!» - сказал себе бог и принялся творить человека. Сначала получалось не очень, люди получились глупыми и безвкусными. Но цель была поставлена, а бог сдаваться не привык. Он сотворил кучу зверей и птиц, для того, чтобы заставить людей думать, он сотворил запахи, и развил у людей обоняние, добавил кучу вкусностей, для того, чтобы развить вкус. Сложнее всего оказалось с молнией, для человека она была убийственна, но и тут мудрый бог нашел решение – он придумал огонь и подарил его людям. Когда люди были готовы по его мнению, он взял одного из них и ткнул пальцем в кофейное дерево. Не долго думая человек собрал, обжарил кофе, и заварил из него ароматный напиток. «Горько» - подумал про себя человек и добавил в напиток высохший сок тростника, уже тогда именуемый как сахар. «Вот теперь нормально» - подумал человек. «Сахар! – подумал бог, холнув себя по лбу, глядя на человека – ну и как же я мог не догадаться! Как все просто!». И удалился на небо пить кофе с сахаром.

23.03.2009, рубрика "Творчество"

Дяденька, а вы разве не хотите, что бы сбылось ваше желание?
- Хочу, как могу не хотеть!
- Тогда почему вы не компостируете абонемент? Ведь это же трамвай мечты, если вы не закомпостируете абонемент, ваше желание не сбудется!
Мастер задумался, у него было одно очень сокровенное желание, он мечтал найти свою прекрасную вторую половинку. Он знал, что после этого, у него дела снова пойдут в гору, и все получится. Он загадал, потом достал и закомпостировал билет. «Хм – подумал он – все равно не сработает». Вечером, когда он шел по проспекту, к нему подошла нищенка.
- Подайте…
- Нет, подать не могу, но если хочешь поработать – возникла в голове мысль у мастера – могу предложить позировать.
Через два часа он уже рисовал нищенку на развалинах старого дома. На следующий день они договорились встретиться снова, и она снова пришла. Так продолжалась почти полгода. Его картины стали знамениты и узнаваемы. В какой-то момент он решил, что нищих на улицах рисовать ему надоело, и предложил нищенке позировать ему в качестве благородной дамы. Запас костюмов в его доме был довольно большой, и найти подходящий на неё было совсем не трудно. Когда она вышла к нему умытая, накрашенная и в платье, мастер замер. Она казалась ему настоящей дореволюционной королевой.
- Разрешите представиться, Анна Болконская – манерно, галантливо, как и пологается дамам высшего света сказала она.
- Э… Мастер… типо художник – ответил он.
Она подошла к нему и поцеловала. Он не мог сопротивляться. Такую красоту он видел впервые за свою жизнь. С тех пор Анна поселилась в его мастерской, шли годы, он рисовал, а его работы расходились по всей стране, известность и достаток были открыты для них обоих. Но подорванное годами бродяжничества здоровье Анны все больше внушало опасения, и в одно из серых сумрачных утр, она умерла, не выдержав очередного приступа. Нет, в те дни мастер уже не был молод, но и дряхлым стариком он тоже не был, только смерть любимой женщины окончательно подкосила его. Он пытался рисовать, но рука не поднималась рисовать картины, на которых не было её. Он пытался сотворить что-то с собой, но ничего не получалось, он все больше тратил деньги и опускался в нищету, бесцельно каждый день бродя по улицам.
В один день он зашел в трамвай. Да, да – это был все тот же трамвай. Он был совсем другой модели и на другом маршруте, но это был трамвай, который выручил его в молодости. Он сразу понял это, как только вошел.
Он подошел к кондуктору, и дрожащей рукой протянул деньги.
- Знаете, мы не обслуживаем по второму разу – кондуктор посмотрела на старика, который в тот момент от волнения даже дышать перестал – но, так как вы потеряли билет, я сделаю исключение, только для вас, берегите его до конца поездки, ещё одного шанса у вас не будет.
Мастер взял в руки билет, и на дрожащих коленях прошел к свободному месту. На обратной стороне билета было объявление, что требуются физики-оптики, та самая специальность, по которой он закончил в свое время университет, и которой мечтал заниматься всю жизнь, он выскочил на указанной остановке, благо трамвай ехал по нужному маршруту, и чувствуя, что молодые силы вновь вернулись побежал навстречу новой работе и новой жизни

23.03.2009, рубрика "Творчество"

Саша сидела не берегу и кидала камни в озеро. «Ну, если что-то не срослось – размышляла она – то, значит ни очень то и хотелось. Значит это был не мой принц, и как хорошо, что я не успела в него влюбиться как следует». Ангел наблюдал за ней с дерева, он очень устал, время шло, а он так и не мог выполнить свою миссию. У него совсем не оставалось сил, а тот день в который она должна была совсем разочароваться приближался. Последнего юношу, прекрасного принца, бесконечно влюбленного в неё, и готового ради неё идти на все, она ради смеха решила довести до самоубийства. Он вмешался и принц все-таки выжил, но сил сделать так, чтобы он простил Сашу у ангела уже не было. Ангел боялся уснуть, ему каждый раз снился один и тот же сон: всемогущий берет его дневник и большими буквами пишет «низачод» и его с треском выгоняют из высшей гимназии. Ему снились грустные глаза однокурсников, грустные глаза его любимого ангела – прекрасной Теи. Он знал, что её папа был против их свиданий, а если его ещё выгонят из высшей школы, то Теи ни когда не пойдет против воли папы и у них не будет общего будующего.
«Где я снова допустил ошибку? – думал про себя ангел – принц безумно любил её, старался сделать все её капризы, Саше он тоже очень нравился. Они очень друг другу подходили. Это была бы идеальная пара». Отчаяние все больше захватывало его. Он видел, как Саша начала расцветать под могучей аурой принца, и вдруг все так получилось…
«Наверно я не достойна любви – думала про себя Саша – ведь я не очень красивая, не гений. Все мужчины врут, врут обязательно, они все хотят заманить в постель, а потом бросить. Хотя наверно в этом и есть истинная сущность мужиков»
«Слишком яркий – думал ангел – да, наверно, принц был просто слишком яркий для Саши, он спешил любить и жить, слишком нетерпеливый» Он достал из небольшого рюкзака крохотный ноутбук, и подключился к базе данных.
«Мужикам в женщинах интересует только секс – думала Саша – это не правильно, я не хочу увязать снова, я хочу творить, хочу меняться, и раскрываться каждый раз по новой. Хотя нет, не хочу. Осточертело это все. Хочу просто тихо спокойно жить»
«Одинокий, открытый для общения, умный, красивый, в ближайших городах». Ангел задал условия поиска. Таких не было. Хмыкнул. «Нет – подумал он – таких не бывает – надо убрать открытость» Он буквально валился с ног от усталости.
«Нет, таких не бывает – подумала Саша – все мужчины одинаковы, я буду теперь издеваться над всеми»
Ангел отложил ноутбук, и дрожащими от усталости руками вытащил из колчана две стрелы.
- Алло – зазвонил телефон – Это Александра? Это вам звонит Игорь Андреевич из издательства, нам очень понравились ваши очерки, я хотел бы пригласить вас в ресторан и обсудить возможность их публикации в наших журналах.
Ангел стер холодный пот с лица, одна стрела попала точно. «Только бы не обломаться на этот раз – думал он – Теи, я очень хочу выполнить это задание и остаться в высшей школе, всевышний, я знаю, что ты специально подсунул мне на экзамен такое капризное существо, но я справлюсь, справлюсь обязательно!». Он вспомнил улыбающиеся глаза Теи, которые не видел уже много лет и закинув ноутбук обратно в рюкзак полетел в ресторан выбирать место, откуда можно бы было нормально прицелится в Сашу.